Полное взятие берлина советскими войсками. После Берлина: когда на самом деле закончилась война с нацистской Германией

Берлинская операция Красной Армии, проводившаяся с 16 апреля по 2 мая 1945 г., стала триумфом советских войск: был повержен Берлин – столица третьего рейха, полностью разгромлена гитлеровская империя.

История битвы за Берлин многократно описана в военно-исторической литературе у нас и за рубежом. Оценки разные, порой полярные: одни считают ее эталоном военного искусства, другие полагают, что это далеко не лучший образец военного искусства.

Как бы то ни было, при описании взятия Красной Армией Берлина в западной историографии этой важнейшей операции главное внимание уделяется двум вопросам: уровню военного искусства Красной Армии и отношению советских воинов к населению Берлина. При освещении этих тем не все, но многие авторы из других стран, а в последние годы и некоторые отечественные историки, стремятся подчеркнуть негативные явления и в том, и в другом вопросах.

Как же все-таки все это происходило на самом деле, если учесть условия и время действия советских войск в апреле-мае 1945 года?

Главный удар по Берлину наносил 1-й Белорусский фронт под командованием маршала Советского Союза Георгия Константиновича Жукова. Фото Георгия Петрусова.

ЗАВАЛИЛИ БЕРЛИН ГОРОЙ ТРУПОВ ИЛИ ВПИСАЛИ ЗОЛОТУЮ СТРАНИЦУ В ИСТОРИЮ ВОЕННОГО ИСКУССТВА?

Большая часть критиков сходится в том, что фронты, проводившие Берлинскую операцию, несмотря на их превосходство над противником, действовали недостаточно умело и понесли неоправданно высокие потери.

Так, Дэвид Глэнтц, известный американский военный историк, пишет, что «Берлинская операция была одной из самых неудачных для Жукова» (в скобках скажем, что тот же Глэнтц называет самой неудачной операцией Жукова Ржевско-Сычевскую наступательную операцию «Марс», которая проводилась 25.11–20.12.1942 г.). По мнению германского историка Карла-Хайнца Фризера, «гигантский советский огневой удар (имеется в виду артподготовка 16 апреля – прим. автора) ушел в песок… Таким же непродуктивным и даже вредным было применение воспетых жуковской пропагандой прожекторов». Российский историк Андрей Мерцалов отмечает, что у Жукова «сдали нервы» и «в состоянии аффекта он совершил фатальную ошибку. Предназначенные для развития оперативного успеха танковые армии он применил для прорыва тактической обороны». В качестве тарана использовалось 1400 танков, которые пошли через походные порядки 8-й гв. армии, перемешали их и внесли громадную путаницу в систему командования и управления. Оперативный план был сорван. Как отмечает Мерцалов, «ошибка была тем более «тяжелой», что 8-я гв. армия имела собственные танки в большом количестве».

Но так ли просто обстояло дело?

Да, Берлинская операция стоила нам больших потерь – 78291 убитыми и 274184 ранеными. Среднесуточные потери составили 15325 человек – одни из самых высоких потерь, понесенных Красной Армией в стратегических и самостоятельных фронтовых операциях за весь период войны.

Но для того, чтобы здраво рассуждать об этой операции, необходимо помнить и обстановку, в которой она проводилась.

Во-первых, она должна была быть проведена в кратчайшие сроки. Почему? Потому что уже 22 апреля, выслушав доклад об обстановке на фронте, Гитлер принял решение: все силы бросить против русских войск. Что это означало? А то, что, давно желая открыть фронт перед западными союзниками, а теперь и получив разрешение Гитлера, немецкие генералы были готовы сдать часть своих войск в плен англо-американским армиям, чтобы бросить все оставшиеся силы на Восточный фронт. И Сталин хорошо понимал это. Об этом говорили и переговоры союзников в Швейцарии с генералом СС Карлом Вольфом, и переговоры с немцами в Швеции, и главные действия вермахта на Западном фронте. И тут надо отдать должное интуиции Сталина. Он предчувствовал то, о чем потом напишет английский историк Бэзил Лиддел Гарт: «Немцы могут принять роковое решение пожертвовать обороной Рейна ради обороны Одера с тем, чтобы задержать русских».

Весной 1945 г. военно-политическая обстановка требовала, чтобы Берлинская операция была проведена в кратчайшие сроки.

По существу 11 апреля, после окружения американцами в Руре группы армий «Б» под командованием генерал-фельдмаршала Моделя сопротивление немецких войск на Западе прекратилось. Один из американских журналистов писал: «Города падали как кегли. Мы проехали 150 км не слыша ни одного выстрела. Город Кассель сдался через посредство бургомистра. Оснабрюк 5 апреля сдался без сопротивления. Мангейм капитулировал по телефону». С 16 апреля началась массовая сдача солдат и офицеров вермахта в плен.

Но если на Западном фронте «города падали как кегли», то на Восточном сопротивление немцев было отчаянным до фанатичности. Сталин с раздражением писал Рузвельту 7 апреля: «У немцев имеется на Восточном фронте 147 дивизий. Они могли бы без ущерба для своего дела снять с Восточного фронта 15-20 дивизий и перебросить их на помощь своим войскам на Западном фронте. Однако немцы этого не сделали и не сделают. Они продолжают с ожесточением драться с русскими за какую-то малоизвестную станцию Земляница в Чехословакии, которая им столь же нужна как мертвому припарки, но безо всякого сопротивления сдают такие важные города в центре Германии, как Оснабрюк, Мангейм, Кассель». То есть путь западным союзникам к Берлину был по существу открыт.

Что оставалось делать советским войскам, чтобы не допустить открытия ворот Берлина для западных союзников? Только одно. Быстрее овладеть столицей третьего рейха. И потому все упреки в адрес наших командующих фронтами, особенно Жукова, теряют почву.

На Восточном фронте сопротивление немцев было отчаянным до фанатичности.

У Жукова, Конева и Рокоссовского стояла одна задача – быстрее, как можно быстрее захватить столицу третьего рейха. А это было не просто. Берлинская операция не вписывалась в каноны проведения наступательных операций групп фронтов тех лет.

Выступая в редакции «Военно-исторического журнала» в августе 1966 г., Жуков говорил: «Сейчас, спустя много времени, размышляя о Берлинской операции, я пришел к выводу, что разгром Берлинской группировки противника и взятие самого Берлина были сделаны правильно, но можно было бы осуществить эту операцию и несколько иначе».

Да, конечно, размышляя о прошлом, наши полководцы и современные историки находят лучшие варианты. Но это сегодня, через много лет и совершенно в других условиях. А тогда? Тогда была одна задача: взять Берлин как можно быстрее. Но для этого нужна была тщательная подготовка.

И надо признать, что Жуков не поддался настроениям и Сталина, и Генштаба, и командарма его ключевой армии Чуйкова, которые полагали, что после захвата плацдарма на Одере в районе города Кюстрин надо немедленно идти на Берлин. Он хорошо понимал, что войска устали, тылы отстали, нужна пауза для последнего заключительного наступления. Он видел и другое: 2-й Белорусский фронт отстал на 500 км. Справа над его, Жукова, 1-м Белорусским фронтом нависает мощнейшая группировка – группа армий «Висла». Гудериан позднее писал: «Немецкое командование намеревалось нанести мощный контрудар силами группы армий «Висла» с молниеносной быстротой, пока русские не подтянули к фронту крупные силы или пока они не разгадали наших намерений».

В бой бросали даже мальчишек из гитлерюгенда.

И он, Жуков, сумел убедить Ставку, что в феврале наступление на Берлин не принесет успеха. И тогда Сталин принял решение начать наступление на Берлин 16 апреля, но провести операцию не более чем за две недели.

Главный удар наносил фронт Жукова – 1-й Белорусский. Но обстановка, в которой он должен был действовать, была очень специфической.

По решению командующего фронт наносил главный удар с плацдарма западнее Кюстрина силами пяти общевойсковых и двух танковых армий. Общевойсковые армии должны были в первый же день прорвать первую оборонительную полосу глубиной 6-8 км. Затем для развития успеха в прорыв должны были быть введены танковые армии. При этом обстановка и местность затрудняли какие-либо другие формы маневра. Поэтому был избран излюбленный Жуковым прием – фронтальный удар. Цель – раздробить сосредоточенные на кратчайшем пути к столице третьего рейха силы в направлении Кюстрин-Берлин. Прорыв планировался на широком фронте – 44 км (25% всей протяженности 1-го Белорусского). Почему? Потому что прорыв на широком фронте в трех направлениях исключал контрманевр сил противника для прикрытия Берлина с востока.

Противник ставился в такое положение, когда он не мог ослабить фланги, не рискуя дать Красной Армии охватить Берлин с севера и юга, но не мог и усилить фланги за счет центра, т.к. это ускорило бы продвижение советских войск на направлении Кюстрин-Берлин.

Для боев в Берлине были созданы штурмовые отряды. Эта гаубица Б-4 была придана первому батальону 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии. Фото Якова Рюмкина.

Но надо учитывать, что опыт почти четырехлетний войны научил многому обе воюющие стороны. Значит, надо было предпринять что-то новое, неожиданное для немецких войск, что-то, к чему они не были готовы. И Жуков начинает наступление не с рассветом, как обычно, а ночью после короткой артподготовки и начинает атаку с внезапного включения 143 мощных прожекторов, чтобы ослепить противника, подавить его не только огнем, но и внезапным психологическим приемом – ослеплением.

Историки по-разному оценивают успех применения прожекторов, но участники с немецкой стороны признают его внезапность и эффективность.

Однако особенность Берлинской операции состояла в том, что по существу за первой оборонительной полосой сразу же шла вторая, а за ней укрепленные населенные пункты до самого Берлина. Вот этот-то фактор не был должным образом оценен советским командованием. Жуков понимал, что после прорыва тактической зоны обороны противника он бросит танковые армии в прорыв, выманит на борьбу с ними главные силы берлинского гарнизона и уничтожит их в «чистом поле».

Советские танки у моста через реку Шпрее в районе Рейхстага.

Поэтому прорвать за один день общевойсковыми армиями два рубежа обороны (да каких!) было непосильной задачей для общевойсковых армий.

И тогда командующий 1-м Белорусским фронтом принимает решение ввести в сражение танковые армии – фактически для непосредственной поддержки пехоты. Темпы наступления возросли.

Но не надо забывать, что это были последние дни войны, последние бои за победу России. «А за нее и умереть совсем не страшно, – как писал поэт Михаил Ножкин, – но каждый все-таки надеется дожить». И этот фактор нельзя было сбрасывать со счетов. Жуков направляет 1-ю гв. танковую армию не на север, а в обход города, и на юго-восточную окраину Берлина, отсекая пути отхода 9-й немецкой армии в Берлин.

Но вот танкисты и пехотинцы ворвались в Берлин, начинаются бои в городе. Создаются штурмовые отряды, куда входят пехотные и танковые подразделения, саперы, огнеметчики, артиллеристы. Бой идет за каждую улицу, каждый дом, каждый этаж.

С юга в Берлин вступают танковые армии 1-го Украинского фронта. На некоторое время происходит перемешивание войск. В связи с этим войска Конева выводятся за черту Берлина, Жуков продолжает штурм столицы гитлеровского рейха.

Самоходки СУ-76М на одной из улиц Берлина.

Так проходила эта необычайная наступательная операция. Поэтому критики ее проведения, по крайней мере, должны учитывать своеобразие обстановки, а не разбирать ее по классическим канонам.

Конечно, были и ошибки командования и исполнителей, и перебои в снабжении, и стычки между подразделениями 1-го Украинского и 1-го Бело-русского фронтов, и авиация порой била не по тем целям. Да, все это было.

Но среди всего этого хаоса, порожденного смертельной последней схваткой двух великих армий, надо различать и главное. Мы одержали окончательную победу над сильным и отчаянно сопротивлявшимся врагом. «Враг был силен, тем больше наша слава!». Мы поставили победную точку в войне с фашистским блоком. Разгромили и уничтожили третий рейх. Красная Армия, ставшая сильнейшей в мире, высоко подняла свои знамена в центре Европы. На фоне всего этого меркнут ошибки и просчеты, которые случаются у каждого полководца в каждой войне. Берлинская операция навсегда вписана как золотая страница в историю военного искусства.

«ПОЛЧИЩА ВАРВАРОВ», ХЛЫНУВШИЕ В «ЦИВИЛИЗОВАННУЮ ЕВРОПУ», ИЛИ ВСЕ-ТАКИ ОСВОБОДИТЕЛИ?

Как уже говорилось выше, излюбленной темой историков, желающих всячески опорочить успехи Красной Армии в ходе войны, является сравнение советских воинов с «полчищами варваров», «азиатскими ордами», хлынувшими в «цивилизованную Европу» с целью грабежа, бесчинств и насилий. Эта тема особенно муссируется при описании Берлинской операции и отношения солдат и офицеров Красной Армии к гражданскому населению.

Музыкальный момент. Фото Анатолия Егорова.

Особенно изощряется в этом направлении английский историк Энтони Бивор, автор нашумевшей книги «Падение Берлина». Не утруждая себя проверкой фактов, автор приводит главным образом высказывания встречавшихся с ним людей (как бы «опрос на улицах», практикуемый на современных радиостанциях). Высказывания, естественно, могут быть разными, но автор приводит только те, где говорится о мародерстве и особенно насилиях советских воинов над женщинами. Данные весьма туманны. Например, «один комсорг танковой роты сказал, что советские солдаты изнасиловали не менее 2 млн. женщин», «один доктор подсчитал, что насилия были массовыми», «берлинцы помнят о творившихся насилиях» и т.д. Об этом же, к сожалению, и тоже без ссылок на документы пишет и Джефри Робертс, автор в целом объективной книги «Победа под Сталинградом».

При этом Бивор среди основных причин насильственных действий со стороны советских солдат выделяет «половые патологии у всех представителей советского общества, сформированные политикой власти в области сексуального просвещения».

Конечно, как и в любой армии, были случаи мародерства и насилий. Но одно дело европейский средневековый принцип, когда захваченные города отдавались на три дня на разграбление. И совершенно другое дело, когда политическое руководство, командование армии делают (и эффективно делают) все возможное для того, чтобы остановить или сократить до минимума бесчинства.

Эта задача была нелегкой для советского руководства, но она выполнялась повсеместно и достойно. И это после того, что видел советский солдат на освобожденных им землях: зверства немецких оккупантов, разоренные города и села, миллионы людей, обращенных в рабов, последствия бомбардировок, артобстрелов, непосильных работ и террора на временно оккупированной территории страны, не говоря уже о косвенных потерях. Десятки миллионов остались без крова. Трагедия, ужас пришли в каждую советскую семью, и ярости солдат и офицеров, вступивших с боями на вражескую землю, не было предела. Лавина мести могла захлестнуть Германию, однако этого не произошло. Предотвратить полностью насилие не удалось, но его сумели сдержать, а затем и свести до минимума.

Первый день мира в Берлине. Советские солдаты общаются с мирными жителями. Фото Виктора Темина.

Попутно скажем, что британский историк явно умалчивает тот факт, что германское командование на оккупированной территории не только СССР, но и других стран, регулярно организовывало облавы на женщин с целью их доставки на передний край на утеху немецкой солдатне. Интересно было бы выслушать его мнение, связано ли это было с половыми патологиями немцев, «сформированными политикой власти в области сексуального просвещения»?

Напомним, что политическая позиция об отношении к немецкому населению была впервые сформулирована Сталиным в феврале 1942 г. Отвергая нацистскую клевету о том, что Красная Армия имеет целью истребить немецкий народ и уничтожить германское государство, советский лидер заявил: «Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское – остается». Вермахт в это время еще находился в 100 км от Москвы.

С вступлением Красной Армии на территорию стран-агрессоров были приняты чрезвычайные меры для предупреждения бесчинств по отношению к мирному немецкому населению. 19 января 1945 г. Сталин подписал приказ, который требовал не допускать грубого отношения к местному населению. Приказ был доведен до каждого солдата. В развитие этого приказа последовали приказы Военных Советов фронтов, командующих армиями, командиров дивизии других соединений. Приказ Военного Совета 2-го Белорусского фронта, подписанный маршалом Константином Рокоссовским, предписывал мародеров и насильников расстреливать на месте преступления.

С началом Берлинской операции Ставка направила в войска новый документ:

Директива Ставки Верховного Главнокомандования командующим войсками и членам военных советов 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов об изменении отношения к немецким военнопленным и гражданскому населению 20 апреля 1945 г.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Потребуйте изменить отношение к немцам, как к военнопленным, так и к гражданским. Обращаться с немцами лучше. Жестокое отношение с немцами вызывает у них боязнь и заставляет их упорно сопротивляться, не сдаваясь в плен.

Более гуманное отношение к немцам облегчит нам ведение боевых действий на их территории и, несомненно, снизит упорство немцев в обороне.

2. В районах Германии к западу от линии устье реки Одер, Фюрстенберг, далее река Нейсе (западнее) создавать немецкие администрации, а в городах ставить бургомистров – немцев.

Рядовых членов национал-социалистической партии, если они лояльно относятся к Красной армии, не трогать, а задерживать только лидеров, если они не успели удрать.

3. Улучшение отношения к немцам не должно приводить к снижению бдительности и панибратству с немцами.

Ставка Верховного Главнокомандования.

И.СТАЛИН

АНТОНОВ

Наряду с разъяснительной работой, принимались жесткие карательные меры. Как свидетельствуют данные Военной прокуратуры, в первые месяцы 1945 г. за совершенные бесчинства по отношению к местному населению было осуждено военными трибуналами 4148 офицеров и большое число рядовых. Несколько показательных судебных процессов над военнослужащими завершились вынесением смертных приговоров виновным.

Командир 756-го стрелкового полка, первый комендант Рейхстага Федор Зинченко.

Для сравнения – в армии США, где резко возросло число изнасилований, за убийства, мародерство и изнасилования с убийством было казнено в апреле 69 человек, а осуждено только за апрель более 400 человек. Эйзенхауэр после вступления западных войск в Германию вообще запретил военнослужащим всякое общение с местным населением. Однако, как отмечают американские историки, этот запрет был обречен на провал, «поскольку противоречил самой природе молодого здорового американского и союзного солдата, когда дело касалось женщин и детей».

Что касается Красной Армии, то тысячи документов политорганов (т.н. «7-х отделов»), комендатур, прокуратуры, которые непосредственно занимались устранением негативных явлений в отношениях войск с местным населением, показывают, что в этом направлении постоянно велась интенсивная работа, и она постепенно приносила положительные результаты.

За состоянием отношений армии и населения внимательно следила и Ставка Верховного Главнокомандования. И это давало результаты.

Вот, например, выдержка из донесения начальника политотдела 8-й гвардейской армии начальнику политического управления 1-го Белорусского фронта о поведении немецкого населения в занятых пригородах Берлина и его отношении к советским военнослужащим от 25 апреля 1945 г.:

Общее впечатление от первых встреч с жителями пригородов Берлина – населенных пунктов Рансдорфа и Вильгельмсхагена – такое, что большинство населения относится к нам лояльно, стремится подчеркнуть это и в разговорах, и в поведении. Почти все жители говорят: «Мы воевать не хотели, пусть теперь Гитлер воюет». При этом каждый старается подчеркнуть, что он не причастен к нацистам, не поддерживал никогда гитлеровской политики, некоторые настойчиво стараются убедить, что они коммунисты.

В населенных пунктах Вильгельмсхаген и Рансдорф работают рестораны, где имеются в продаже спиртные напитки, пиво и закуски. Причем владельцы ресторанов охотно производят продажу всего этого нашим бойцам и офицерам на оккупационные марки. Начальник политотдела 28 гв. ск полковник Бородин приказал владельцам ресторанов Рансдорфа закрыть рестораны на время, пока не закончился бой.

Начальник политотдела 8-й гв. армии гв. генерал-майор М. СКОСЫРЕВ

В одном из донесений члена Военного совета 1-го Украинского фронта указывается, что «немцы аккуратно выполняют все поручения и высказывают удовлетворение установленным для них режимом. Так, пастор города Заган Эрнст Шлихен заявил: «Мероприятия, проводимые советским командованием, расцениваются немецким населением как справедливые, вытекающие из военных условий. Но отдельные случаи произвола, особенно факты изнасилования женщин, держат немцев в постоянном страхе и напряжении». Военные советы фронта и армий ведут решительную борьбу против мародерства и изнасилования немецких женщин».

К сожалению, редко кто на Западе вспоминает о другом. О бескорыстной помощи Красной Армии берлинцам и немцам из других городов. А ведь не зря стоит (и недавно отремонтирован) в Берлинском Трептов-парке памятник советскому солдату-освободителю. Солдат стоит, опустив меч и прижимая к груди спасенную девочку. Прообразом этого памятника послужил подвиг солдата Николая Масолова, который под сильным огнем противника, рискуя жизнью, вынес с поля боя немецкого ребенка. Этот подвиг совершили многие советские солдаты, при этом некоторые из них погибли уже в последние дни войны.

Комендантом Рейхстага перед началом его штурма 30 апреля 1945 г. был назначен полковник Федор Зинченко. За полчаса до боя он узнал о гибели своего последнего брата. Двое других погибли под Москвой и Сталинградом. Все его шесть сестер остались вдовами. Но, выполняя свой долг, комендант первым делом позаботился о местном населении. Штурм Рейхстага еще продолжался, а полковые повара уже раздавали пищу изголодавшимся немцам.

Взвод разведки 674-го стрелкового полка 150-й стрелковой Идрицкой дивизии на ступенях Рейхстага. На переднем плане – рядовой Григорий Булатов.

Сразу же после взятия Берлина для населения германской столицы были введены следующие нормы питания на каждого жителя (в зависимости от характера деятельности): хлеба – 300-600 граммов; круп – 30-80 граммов; мяса – 20-100 граммов; жиров – 70 граммов; сахара – 15-30 граммов; картофеля – 400-500 граммов. Детям до 13 лет ежедневно выдавалось 200 граммов молока. Примерно такие же нормы были установлены для других городов и поселков в освобожденных Советской Армией районов Германии. В начале мая 1945 г. Военный совет 1-го Белорусского фронта докладывал о положении в Берлине в Ставку Верховного Главнокомандующего: «Мероприятия советского командования по продовольственному снабжению, налаживанию жизни в городе ошеломили немцев. Они удивлены великодушием, быстрым восстановлением порядка в городе, дисциплиной войск». Действительно, только в Берлине из ресурсов советских войск для нужд местного населения в кратчайшие сроки было выделено: 105 тыс. тонн зерна, 18 тыс. тонн мясопродуктов, 1500 тонн жиров, 6 тыс. тонн сахара, 50 тыс. тонн картофеля и других продуктов. Городскому самоуправлению было передано 5 тыс. дойных коров для обеспечения детей молоком, 1000 грузовых и 100 легковых машин, 1000 тонн горюче-смазочных материалов для налаживания внутригородских перевозок.

Аналогичная картина наблюдалась всюду в Германии, куда вступила Советская Армия. Нелегко было в то время изыскивать необходимые ресурсы: советскому населению скромные продовольственные пайки выдавались строго по карточкам. Но Советское правительство делало все, чтобы обеспечить немецкое население необходимыми продуктами.

Большая работа была проделана по восстановлению учебных заведений. При поддержке советской военной администрации и благодаря самоотверженной работе местных демократических органов самоуправления к концу июня в Берлине шли занятия в 580 школах, где обучались 233 тыс. детей. Приступили к работе 88 детских домов и 120 кинотеатров. Были открыты театры, рестораны, кафе.

Советские военные власти еще в дни ожесточенных боев взяли под охрану выдающиеся памятники немецкой архитектуры и искусства, сохранили для человечества знаменитую Дрезденскую галерею, богатейшие книжные фонды Берлина, Потсдама и других городов.

В заключение еще раз повторим: задача овладения таким огромным городом, как Берлин, была исключительно сложной. Но войска фронтов Жукова, Конева, Рокоссовского справились с нею блестяще. Значение этой победы признано во всем мире, в том числе и немецкими генералами, и военачальниками союзнических войск.

Вот, в частности, как оценил Берлинскую битву один из выдающихся военных руководителей того времени генерал армии Джордж Маршалл: «Хроника этой битвы дает много уроков для всех, кто занимается военным искусством. Штурм столицы нацистской Германии – одна из самых сложных операций советских войск в ходе Второй мировой войны. Эта операция представляет собой замечательные страницы славы, военной науки и искусства».

Заключительным сражением в Великой Отечественной войне стала битва за Берлин, или Берлинская стратегическая наступательная операция, которая проводилась с 16 апреля по 8 мая 1945 г.

16 апреля в 3 часа по местному времени началась авиационная и артиллерийская подготовка на участке 1-ого Белорусского и 1-ого Украинского фронтов. После ее окончания были включены 143 прожектора, чтобы ослепить противника, и в атаку пошла пехота, поддержанная танками. Не встречая сильного сопротивления, она продвинулась на 1,5-2 километра. Однако чем дальше продвигались наши войска, тем сильнее нарастало сопротивление противника.

Войска 1-го Украинского фронта осуществляли стремительный маневр по выходу к Берлину с юга и запада. 25 апреля войска 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов соединились западнее Берлина, завершив окружение всей Берлинской группировки противника.

Ликвидация Берлинской группировки противника непосредственно в городе продолжалась до 2 мая. Штурмом приходилось брать каждую улицу и дом. 29 апреля начались бои за рейхстаг, овладение которым было возложено на 79 стрелковый корпус 3-й Ударной армии 1-го Белорусского фронта.

Перед штурмом рейхстага Военный совет 3-й Ударной армии вручил своим дивизиям девять Красных знамен, специально изготовленных по типу Государственного флага СССР. Одно из этих Красных знамен, известное под № 5 как Знамя Победы, было передано 150-й стрелковой дивизии. Подобные самодельные красные знамена, флаги и флажки имелись во всех передовых частях, соединениях и подразделениях. Они, как правило, вручались штурмовым группам, которые комплектовались из числа добровольцев и шли в бой с главной задачей — прорваться в рейхстаг и установить на нем Знамя Победы. Первыми — в 22 часа 30 минут по московскому времени 30 апреля 1945 г. водрузили штурмовое красное знамя на крыше рейхстага на скульптурной фигуре «Богиня победы» артиллеристы-разведчики 136-й армейской пушечной артиллерийской бригады старшие сержанты Г.К. Загитов, А.Ф. Лисименко, А.П. Бобров и сержант А.П. Минин из состава штурмовой группы 79-го стрелкового корпуса, которой командовал капитан В.Н. Маков, Штурмовая группа артиллеристов действовала совместно с батальоном капитана С.А. Неустроева. Через два—три часа также на крыше рейхстага на скульптуре конного рыцаря — кайзера Вильгельма — по приказанию командира 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии полковника Ф.М. Зинченко было установлено Красное знамя № 5, которое затем прославилось как Знамя Победы. Красное Знамя № 5 водрузили разведчики сержант М.А. Егоров и младший сержант М.В. Кантария, которых сопровождали лейтенант А.П. Берест и автоматчики из роты старшего сержанта И.Я. Съянова.

Бои за рейхстаг продолжались до утра 1 мая. В 6 часов 30 минут утра 2 мая начальник обороны Берлина генерал артиллерии Г. Вейдлинг сдался в плен и отдал приказ остаткам войск берлинского гарнизона о прекращении сопротивления. В середине дня сопротивление гитлеровцев в городе прекратилось. Этим же днем были ликвидированы окруженные группировки немецких войск юго-восточнее Берлина.

9 мая в 0:43 по московскому времени генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель, а также представители немецких ВМС, имевшие соответствующие полномочия от Деница, в присутствии Маршала Г.К. Жукова с советской стороны подписали Акт о безоговорочной капитуляции Германии. Блестяще проведенная операция вкупе с мужеством советских солдат и офицеров, которые бились за прекращение четырехлетнего кошмара войны, привели к закономерному итогу: Победе.

Взятие Берлина. 1945 год. Документальный фильм

ХОД СРАЖЕНИЯ

Началась Берлинская операция советских войск. Цель: завершить разгром Германии, овладеть Берлином, соединиться с союзниками

Пехота и танки 1-го Белорусского фронта начали атаку перед рассветом при освещении зенитных прожекторов и продвинулись на 1,5-2 км

С наступлением рассвета на Зееловских высотах немцы пришли в себя и дерутся с ожесточением. Жуков вводит в бой танковые армии

16 апр. 45г. Войска 1-го Украинского фронта Конева встречают на пути своего наступления меньшее сопротивление и сходу форсируют Нейсе

Командующий 1 Украинским фронтом Конев приказывает командующим своих танковых армий Рыбалко и Лелюшенко наступать на Берлин

Конев требует от Рыбалко и Лелюшенко не ввязываться в затяжные и лобовые бои, смелее продвигаться вперед к Берлину

В боях за Берлин погиб дважды Герой Советского Союза, командир танкового батальона гв. м-р С.Хохряков

К Берлинской операции, прикрывая правый фланг, присоединился 2-й Белорусский фронт Рокоссовского

К исходу дня фронт Конева завершил прорыв нейсенского рубежа обороны, форсировал р. Шпрее и обеспечили условия для окружения Берлина с юга

Войска 1 Белорусского фронта Жукова весь день ломают 3-ю полосу вражеской обороны на Одере- на Зееловских высотах

К исходу дня войска Жукова завершили прорыв 3-й полосы одерского рубежа на Зееловских высотах

На левом крыле фронта Жукова создались условия для отсечения франкфуртско-губенской группы врага от районана Берлина

Директива Ставки ВГК командующим 1-го Белорусского и 1-го Украинских фронтов: «Обращаться с немцами лучше». , Антонов

Еще одна директива Ставки: об опознавательных знаках и сигналах при встрече советских армий и войск союзников

В 13.50 дальнобойная артиллерия 79 стрелкового корпуса 3-й ударной армии первой открыла огонь по Берлину - начало штурма самого города

20 апр. 45г. Конев и Жуков направляют войскам своих фронтов практически одинаковые приказы: «Первыми ворваться в Берлин!»

К вечеру соединения 2 гвардейской танковой, 3 и 5 ударных армий 1-го Белорусского фронта вышли на северо-восточную окраину Берлина

8-я гвардейская и 1-я гвардейская танковые армии вклинились в городской оборонительный обвод Берлина в райнах Петерсхагена и Эркнера

Гитлер приказал повернуть 12-ю армию, ранее нацеленную против американцев, против 1-го Украинского фронта. Она теперь имеет цель соединиться с остатками 9-й и 4-й танковых армий, пробивающимися южнее Берлина на запад.

3 гвардейская танковая армия Рыбалко ворвалась в южную часть Берлина и к 17.30 ведет бой за Тельтов - телеграмма Конева Сталину

Гитлер в последний раз отказался покинуть Берлин, пока была такая возможность.Геббельс вместе с семьей переехал в бункер под рейхсканцелярией («бункер фюрера»)

Штурмовые флаги вручены Военсоветом 3-й ударной армии дивизиям, штурмующим Берлин. В их числе флаг, ставший знаменем победы - штурмовой флаг 150 стрелковой дивизии

В райне г. Шпремберг советские войска ликвидировали окруженную группировку немцев. Среди уничтоженных частей танковая дивизия «Охрана фюрера»

Войска 1-го Украниского фронта ведут бои на юге Берлина. Одновременно они вышли на р.Эльба северо-западнее Дрездена

Геринг, покинувший Берлин, обратился к Гитлеру по радио, прося утвердить его во главе правительства. Получил приказ Гитлера, отстраняющий его от правительства. Борман распорядился арестовать Геринга за государственную измену

Гиммлер безуспешно пытается через шведского дипломата Бернадотта предложить союзникам капитуляцию на Западном фронте

Ударные соединения 1 Белорусского и 1 Украинского фронтов в р-не Бранденбурга замкнули кольцо окружения немецких войск в Берлине

Силы немецких 9-й и 4-й танк. армий окружены в лесах юго-восточнее Берлина. Части 1 Украинского фронта отражают контрудар 12-й немецкой армии

Донесение: «В пригороде Берлина Рансдорф работают рестораны, где «охотно производят продажу» пива нашим бойцам за оккупационные марки». Начальник политотдела 28 гвардии стрелкового полка Бородин приказал владельцам ресторанов Рансдорфа закрыть их на время, пока не закончится бой

В районе г.Торгау на Эльбе советские войска 1 Украинского фр. встретились с войсками 12-й американской группы армий генерала Брэдли

Форсировав Шпрее, войска 1 Украинского фронта Конева и войска 1-го Белорусского фронта Жукова рвутся к центру Берлина. Порыв советских солдат в Берлине уже ничем не остановить

Войска 1-го Белорусского фронта в Берлине заняли Гартенштадт и Герлицкий вокзал, войска 1-го Украинского фронта - р-н Далема

Конев обратился к Жукову с предложением изменить разгранлинию между их фронтами в Берлине - центр города передать его фронту

Жуков просит Сталина отдать честь взятия центра Берлина войскам его фронта, сменив на юге города войска Конева

Генштаб приказывает войскам Конева, которые уже достигли Тиргартена, передать свою полосу наступления войскам Жукова

Приказ №1 военного коменданта Берлина Героя Советского Союза генерал-полковника Берзарина о переходе всей полноты власти в Берлине в руки советской военной комендатуры. Населению города объявлялось, что Национал-социалистическая партия Германии и ее организации распускаются и деятельность их запрещается. Приказ устанавливал порядок поведения населения и определял основные положения, необходимые для нормализации жизни в городе.

Начались бои за рейхстаг, овладение которым было возложено на 79-й стрелковый корпус 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта

При прорыве заграждений на берлинской Кайзераллее танк Н.Шендрикова получил 2 пробоины, загорелся, экипаж вышел из строя. Смертельно раненный командир, собрав последние силы, сел за рычаги управления и бросил пылающий танк на вражескую пушку

Бракосочетание Гитлера с Евой Браун в бункере под рейхсканцелярией. Свидетель - Геббельс. В своем политоческом завещании Гитлер исключил Геринга из НСДАП и официально назвал своим преемником гросс-адмирала Дёница

Советские подразделения ведут бои за берлинское метро

Советское командование отклонило попытки немецкого командования начать переговоры о врем. прекращении огня. Требование одно - капитуляция!

Начался штурм самого здания Рейхстага, который обороняло более 1000 немцев и эсэсовцев из разных стран

В разных местах Рейхстага были закреплены несколько красных знамен - от полковых и дивизионных до самодельных

Разведчикам 150-й дивизии Егорову и Кантария около полуночи приказано водрузить Красное знамя над Рейхстагом

Лейтенант Берест из батальона Неустроева возглавил боевую задачу по установке Знамени над Рейхстагом. Установлено около 3.00, 1 мая

Гитлер покончил жизнь самоубийством в бункере рейхсканцелярии, приняв яд и выстрелив в висок из пистолета. Труп Гитлера сжигают во дворе рейхсканцелярии

На посту рейхсканцлера Гитлер оставляет Геббельса, который покончит с собой на следующий день. Перед смертью Гитлер назначил Бормана рейхсминистром по делам партии (ранее такого поста не существовало)

Войска 1-го Белорусского фронта овладели Банденбургом, в Берлине очистили районы Шарлоттенбург, Шенеберг и 100 кварталов

В Берлине покончили с собой Геббельс и его жена Магда, предварительно умертвив своих 6 детей

В штаб армии Чуйкова в Берлине прибыл нач. нем. генштаба Кребс, сообщил о самоубийстве Гитлера, предложил заключить перемирие. Сталин подтвердил категорическое требование безоговорочной капитуляции в Берлине. В 18 часов немцы его отклонили

В 18.30 в связи с отклонением капитуляции по берлинскому гарнизону нанесен огневой удар. Началась массовая сдача немцев в плен

В 01.00 рации 1-го Белорусского фронта получили сообщение на русском языке: «Просим прекратить огонь. Высылаем парламентёров на Потсдамский мост»

Немецкий офицер от имени командующего обороной Берлина Вейдлинга сообщил о готовности берлинскогого гарнизона прекратить сопротивление

В 6.00 генерал Вейдлинг сдался в плен и через час подписал приказ о капитуляции берлинского гарнизона

Сопротивление врага в Берлине полностью прекратилось. Остатки гарнизона массово сдаются в плен

В Берлине взят в плен зам Геббельса по пропаганде и печати - доктор Фриче. Фриче на допросе показал, что Гитлер, Геббельс и начальник Генштаба генерал Кребс покончили жизнь самоубийством

Приказ Сталина о вкладе фронтов Жукова и Конева в разгром берлинской группировки. К 21.00 в плен сдалось уже 70 тыс. немцев

Безвозвратные потери Красной Армии в Берлинской операции - 78 тыс. человек. Потери врага - 1 млн, в т.ч. 150 тыс. убито

Повсюду в Берлине развернуты советские полевые кухни, у которых «дикие варвары» кормят голодных берлинцев

Берлинская операция не была самой трудной для советских войск. В 1945 году, когда все, вплоть до самых неопытных бойцов, понимали, что до конца войны осталось совсем немного, когда от врага была очищена практически вся родная земля, а советские войска, превосходя противника и по количеству и по качеству вооружения, стояли на подступах к логову Гитлера, воевалось, думается, все же легче, чем или год спустя, когда приходилось сдавать врагу город за городом, область за областью. То, что операция, разработанная лучшими советскими полководцами, завершится успехом, сомнений ни у кого не возникало: ни в Москве, ни даже в продолжающем агонизировать Берлине, откуда фюрер продолжал слать директивы в штабы армий и именовать растерзанный бомбардировками и наводненный беженцами кусок Центральной Европы «империей».

Война и политика

Но несмотря на всю очевидность исхода Берлинской операции, накануне предстоящих боев военные аспекты уступили место политическим. Чем ближе был конец войны, тем больше внимания союзнические державы уделяли вопросу о послевоенном переустройстве мира. Грядущий крах Третьего рейха ставил перед СССР, США и Великобританией (на тот момент к ним уже присоединилась Франция) массу вопросов, которые если и были оговорены на Ялтинской конференции, все равно порождали настороженность и даже недоверие друг к другу. Командованию советских войск приходилось строить свои планы, сообразуясь не с удобством нынешних военных позиций, а с необходимостью придать побольше весомости аргументам Москвы в ходе ее будущих переговоров с союзниками. Именно поэтому на последнем этапе Великой Отечественной войны политические соображения подчас столь решительно вмешивались в оперативные замыслы советских военачальников.

Уже по этой причине, несмотря на победные настроения солдат и офицеров Красной армии, легкой прогулкой Берлинскую операцию назвать никак нельзя. Высокие ставки этого сражения сделали его одним из самых упорных и кровопролитных на Восточном фронте. Гитлеровцы защищали свой последний рубеж и терять им было нечего. К тому же немцами руководил не просто слепой фанатизм. Помимо собственно защиты столицы рейха, у них была еще одна важная цель — как можно дольше сдерживать наступление советских войск, чтобы большая часть территории Германии перешла под контроль союзников. Да и самих защитников Берлина больше привлекала перспектива оказаться в руках англо-американцев, чем попасть в русский плен. Такие взгляды повсеместно прививала и гитлеровская пропаганда, пусть и представлявшая британцев и янки чванливой деревенщиной, но не приписывавшая им сатанинской кровожадности, которой, по словам доктора Геббельса, отличались «большевистские славяно-татарские орды «.

На подступах к логову

К середине апреля армия нацистов, несмотря на трепку, которую вот уже два года устраивали ей на всех европейских фронтах, продолжала оставаться в весьма боеспособном состоянии. Численность вермахта оценивалась в 223 дивизии и бригады, из которых большинство, в том числе самые боеспособные, действовали на советско-германском фронте. Череда поражений и большие потери подорвали моральный дух немецких войск на фронте и населения в тылу, но до конца он сломлен не был.

На берлинском направлении немецко-фашистское командование сосредоточило крупную группировку в составе групп армий «Висла» и «Центр (всего около 1 миллиона человек, 10400 орудий и миномётов, 1530 танков и штурмовых орудий, свыше 3300 самолётов). На западных берегах рек Одер и Нейсе была создана глубоко эшелонированная оборона, включавшая одерско-нейсенский рубеж, состоявший из трех полос глубиной 20-40 километров, и Берлинский оборонительный район. Общая численность гарнизона Берлина превышала 200 тысяч человек. Для удобства управления войсками город был разбит на 9 секторов. Наиболее тщательно подготавливался центральный сектор, который охватывал основные государственные и административные учреждения, в том числе Рейхстаг и Имперскую канцелярию. Все оборонительные позиции соединялись между собой ходами сообщения. Для скрытного маневра силами и средствами широко использовалось метро.

Для наступления на берлинском направлении советское командование сосредоточило 19 общевойсковых (в том числе 2 польские), 4 танковые и 4 воздушные армии (2,5 миллиона человек, 41600 орудий и миномётов, 6250 танков и самоходно-артиллерийских установок, 7500 самолетов). План операции состоял в том, чтобы нанести на широком фронте несколько мощных ударов, расчленить берлинскую группировку противника, окружить и уничтожить ее по частям. Главная роль при взятии Берлина отводилась армиям маршала Георгия Константиновича Жукова, командующего 1-м Белорусским фронтом. При этом в директивах Ставки не предусматривалась организация оперативно-тактического взаимодействия с 1-м Украинским (командующий маршал Иван Степанович Конев) и 2-м Белорусским фронтами (командующий Константин Константинович Рокоссовский). При прорыве одерско-нейсенского рубежа 1-й Белорусский фронт должен был наносить главный удар с небольшого плацдарма, наступать с открытым правым флангом, атаковать в лоб глубоко эшелонированную оборону противника.

Этот план пытались реализовать еще в феврале, однако тогда наступление не получилось — советское командование недооценило противника. В кровопролитных боях обе стороны понесли тяжелые потери, но немцам все же удалось остановить продвижение советских войск, перебросив на этот участок фронта дополнительные части.

Сделав ставку на молниеносный удар прямо в сердце гитлеровского рейха, чтобы опередить союзников и единолично покончить с фашистской Германией, Москва, как всегда в таких случаях, отодвинула на второй план вопрос о цене победы. Если бы можно было зажать немецкие войска, сконцентрированные вокруг Берлина, в «котел», расчленить их на части и уничтожить по-отдельности, не бросаясь на штурм хорошо укрепленных Зееловских высот, прикрывавших столицу рейха с востока, тогда советская армия избежала бы тех потерь, которые она понесла, стремясь во что бы то ни стало войти в город кратчайшим путем.

Но именно здесь оперативная целесообразность вынуждена была уступить политическим соображениям. Несмотря на считанные дни, выделенные Красной армии на взятие Берлина, союзные войска, двигавшиеся ускоренным маршем, вполне могли добраться туда раньше — на Западном фронте к тому времени немцы практически перестали сопротивляться, сдаваясь в плен целыми корпусами и дивизиями. Но, видимо, удар, нанесенный в январе немецкими танками в Арденнах, так подействовал на союзников, что даже при отсутствии сопротивления они соблюдали в Германии величайшую осторожность. А вот темпы наступления для советской армии в ходе Берлинской операции определялись следующие: для общевойсковых армий — 8-14 километров, для танковых — 30-37 километров в сутки.

На Берлин!

16 апреля в 3 часа по местному времени началась авиационная и артиллерийская подготовка на участке 1-ого Белорусского и 1-ого Украинского фронтов. После ее окончания были включены 143 прожектора, и пехота, поддержанная танками, атаковала противника. Не встречая сильного сопротивления, она продвинулась на 1,5-2 километра. Однако чем ближе подходили наши войска, тем сильнее нарастало сопротивление противника.

С целью усиления натиска Жуков во второй половине дня ввел в сражение танковые армии. Их передовые отряды завершили прорыв первой полосы обороны. Однако, подойдя к Зееловским высотам, пехота и танки встретили неподавленную оборону противника. За первый день наступления войска фронта продвинулись всего на 3-8 километров и прорвать оборону на Зееловских высотах не смогли. Преждевременный ввод танковых объединений создал хаос в оперативном построении общевойсковых армий, вызвал нарушение их тыловых коммуникаций, неразбериху в управлении войсками.

Лишь к исходу 17 апреля войска фронта преодолели вторую полосу обороны. Через два дня был окончательно прорван одерский рубеж обороны немцев. В итоге четырехдневной ожесточенной борьбы войска 1-го Белорусского фронта продвинулись на глубину до 34 километров.

Войска 1-го Украинского фронта, в свою очередь, к концу первого дня наступления продвинулись на 1-1,5 километра. Немцы начали отход за реку Шпрее, и маршал Конев 17 апреля отдал приказ войскам «на плечах противника» форсировать реку, чтобы «открыть безостановочный путь на Берлин». Учитывая заминку армий маршала Жукова и успех 1-го Украинского фронта, Ставка ВГК приняла решение об окружении города силами трех фронтов, что изначально планом операции не предусматривалось.

Несмотря на неослабевающее сопротивление противника, войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов решительно «вгрызались» в его оборону и, обходя укрепленные населенные пункты, приближались к Берлину. К исходу 21 апреля танковые армии 1-го Украинского фронта вышли к внешнему оборонительному рубежу немецкой столицы. В этот же день часть сил 1-го Белорусского фронта обошли Берлин и продолжили ускоренное продвижение в сторону Эльбы, где предполагалась встреча с войсками союзников.

Именно накануне решающего штурма Берлина между маршалами Жуковым и Коневым развернулось не совсем оправданное соревнование за право первому доложить о прорыве войск своего фронта в столицу Третьего рейха. По сути дела, командование фронтов требовало от войск идти вперед, не считаясь ни с какими потерями в живой силе и технике.

22 апреля в Имперской канцелярии состоялось последнее оперативное совещание германского верховного командования, на котором присутствовал Гитлер. Было принято решение снять с позиций на Эльбе 12-ю армию Вальтера Венка и направить ее на восток, навстречу войскам 9-й армии, наносившей удар по советским войскам, из района юго-восточнее Берлина. Стремясь задержать наступление 1-го Украинского фронта, немецкое командование предприняло контрудар из района Герлица в тыл ударной группировки советских войск. К 23 апреля немецкие войска вклинились в их расположение на 20 километров. Однако к исходу следующего дня продвижение противника было остановлено.

24 апреля войска 1-го Белорусского фронта соединились юго-восточнее Берлина с армиями 1-го Украинского фронта. Замкнулось кольцо окружения западнее города. В это же время в районе Торгау советские войска встретилась с американцами. Таким образом, берлинская группировка врага оказалась рассеченной на две изолированные группы: берлинскую и франкфуртско-губенскую

Флаг над Рейхстагом

На ликвидацию самой на тот момент сильной франкфуртско-губенской группировки немцев Красной Армии потребовалось пять дней — с 26 апреля по 2 мая. Противник сражался с отчаянием загнанного в угол зверя, перед которым вдруг замаячила надежда на спасение, поскольку, соединись они с армией Венка, у немцев появился бы коридор для ухода на Запад, прямо в плен американцам. После упорных боев в ночь на 29 апреля гитлеровцам удалось прорвать кольцо окружения советских войск на стыке двух фронтов. В результате они образовали коридор шириной до двух километров, через который начали отходить на запад к Луккенвальде. Но к исходу дня враг был остановлен, а его войска рассечены, окружены и к 1 мая уничтожены. На Запад прорвались считанные единицы.

Штурм собственно немецкой столицы также начался 26 апреля. Советские армии наносили удары по сходящимся направлениям к центру города. Бои шли днем и ночью. Они велись на земле, в подземных коммуникациях и в воздухе. На следующий день противник в Потсдаме был уничтожен, а в Берлине сжат в полосе шириной до 2-3 километров, растянувшейся с востока на запад еще на 16 километров.

Напряжение боев в Берлине нарастало по мере продвижения советских войск к центру города, к Рейхстагу и правительственным зданиям. Штурмовавшие Берлин армии имели заранее определенные полосы наступления, части и подразделения атаковали конкретные объекты — районы, улицы, здания и сооружения. Бои велись, как правило, штурмовыми группами и отрядами, составленными из подразделений всех родов войск; использовались танки, орудия прямой наводки, огнеметы и даже трофейные фаустпатроны.

О напряжении боев в Берлине сложно рассказывать, даже ознакомившись с воспоминаниями участников тех событий. Шел штурм самого настоящего логова — того города, откуда фашизм как чума распространился по всей Европе, где рождались самые безумные нацистские идеи и где каждый дом был вражеской крепостью. Весь город был насыщен оборонительными сооружениями — особенно были укреплены, как уже говорилось, Рейхсканцелярия и Рейхстаг. Сильный укрепрайон был создан в Тиргатен-парке. Гитлеровцы широко использовали танки и тяжелую артиллерию, без пощады превращая свою столицу в груду развалин. Предпринимались все меры для того, чтобы сдержать наступление советских войск — метро было затоплено, дома взрывались, чтобы перегородить улицы, и главное — до самого последнего момента людей гнали на убой, чтобы они держали оборону. По сути это было массовым самоубийством — поведение защитников Берлина можно сравнить, наверное, с японскими «камикадзе». Такое же отсутствие альтернативы — только смерть во имя фюрера, который и сам уже стоял на краю могилы.

К концу 28 апреля окруженная берлинская группировка была рассечена на три части. На следующий день вечером командующий обороной города генерал Вейдлинг представил Гитлеру план прорыва на запад, и Гитлер его утвердил. Осуществление прорыва было назначено на 30 апреля. Оптимизму этого человека можно только позавидовать, хотя, возможно, все дело в том, что в последние дни своей жизни, при виде того, как построенная им чудовищная империя рассыпается в прах под ударами советских войск, фюрер практически потерял способность трезво мыслить.

29 апреля начались бои за Рейхстаг, который обороняло около тысячи человек. За что сражались эти люди, понять трудно, но каждый этаж здания приходилось брать с боем. После ряда атак подразделения 171-й и 150-й стрелковых дивизий ворвались в здание. 30 апреля в 14 часов 25 минут сержанты Михаил Егоров и Мелитон Кантария водрузили над Рейхстагом Знамя Победы. Взятие Рейхстага имело огромное политическое и моральное значение. Мужество, самоотверженность и героизм советских воинов активно пропагандировались в войсках, имена героев тех боев звучали в сводках Совинформбюро на всю страну. Да и сам вид главного здания нацизма, украшенного надписями советских солдат, пронесших от берегов Волги и Днепра всю свою ненависть к врагу и ликование по поводу победы, говорил всем и каждому — Третьий рейх раздавлен.

1 мая в 3 часа 50 минут на командный пункт 8-й гвардейской армии, которой командовал герой Сталинграда генерал Василий Иванович Чуйков, был доставлен начальник генерального штаба сухопутных сил вермахта генерал пехоты Кребс. Он заявил, что уполномочен вести переговоры о перемирии и сообщил о самоубийстве Гитлера. К Чуйкову для переговоров с Кребсом направился заместитель Жукова с приказом Сталина никаких переговоров, кроме как о безоговорочной капитуляции, ни с кем не вести. Сам Жуков поставил ультиматум: если до 10 часов не будет дано согласие на безоговорочную капитуляцию, советские войска нанесут такой удар, от которого в Берлине «не останется ничего, кроме развалин». Руководство гибнущего рейха медлило с ответом. Поэтому в 10 часов 40 минут советские войска открыли ураганный огонь по остаткам обороны в центре Берлина. К 18 часам стало известно, что враг отклонил требование о безоговорочной капитуляции. После этого начался последний штурм центральной части города, где находилась Имперская канцелярия.

Бой за этот объект продолжался всю ночь с 1 на 2 мая. Немцы предпринимали отчаянные попытки отбросить советских солдат, но все их контратаки были сорваны. К утру все помещения были очищены от врага: недалеко от входа в бункер канцелярии был обнаружен труп Геббельса, а в одной из комнат — тела его жены и шестерых детей. По свидетельству очевидцев, в здании было найдено также несколько трупов двойников Гитлера, но сами останки фюрера были обнаружены позднее.

Ночью 2 мая в 1 час 50 минут радиостанция штаба берлинской обороны передала на немецком и русском языках: «Высылаем своих парламентеров на мост Бисмарк-штрассе. Прекращаем военные действия «. 2 мая заместитель министра пропаганды доктор Фриче обратился к советскому командованию с просьбой о разрешении выступить по радио с обращением к немецким войскам берлинского гарнизона о прекращении всякого сопротивления. К 15 часам 2 мая остатки берлинского гарнизона общим количеством более 134 тысяч человек сдались в плен.

Цена победы

После падения Берлина активные боевые действия велись по сути только в Чехословакии. На территории самой Германии лишь отдельные подразделения пытались даже не удержать советские войска, а пробиться на запад, чтобы сдаться союзникам. Несмотря на то, что назначенный Гитлером рейхсканцлером адмирал Карл Дениц продолжал выпускать распоряжении, призывающие немецких солдат не складывать оружие, сдача в плен приняла массовый характер.

Пропагандистская машина Геббельса сработала на славу: образ кровожадного дикаря, питающегося мясом немецких младенцев, надолго закрепился в умах подданных Третьего рейха. Конечно, полностью отрицать факты убийств мирных граждан, изнасилований немецких женщин и грабежа населения со стороны советских войск нельзя. Да и союзники зачастую вели себя на немецкой территории далеко не как освободители. Однако на войне как на войне, тем более что советским войскам, в отличие от американцев и англичан, практически до самого конца войны приходилось на каждом шагу преодолевать ожесточенное сопротивление. Причем в это сопротивление были вовлечены не только военнослужащие, но и мирные граждане, наспех вооруженные и напичканные гитлеровской идеологией. В ряды защитников Берлина встали и престарелые ветераны Первой мировой, и 14-летние мальчишки, вооруженные фауспатронами.

Этих немцев можно было понять и по-человечески пожалеть — перед ними стояли советские солдаты, превратившиеся благодаря геббельсовским росказням в орду каннибалов, а за спиной — военно-полевые суды, которые вплоть до самых последних часов войны продолжали выносить смертные приговоры за дезертирство. Более того, в своей ненависти ко всему советскому Гитлер распорядился превратить в кладбище всю Германию. По его приказу отступающие войска повсюду применяли тактику «выжженной земли», оставляя за собой разрушения, голод и смерть.

О том, что сопротивление гитлеровцев в ходе Берлинской операции было в полном смысле этого слова отчаянным, говорит и тот факт, что потери советских войск в ней составили 361367 человек убитыми и ранеными (безвозвратные потери — 81 тысяча). А среднесуточные потери (15712 человек) были даже выше, чем во время Сталинградской или Курской битвы. Впрочем, тут сыграло свою роль и стремление советской Ставки, в первую очередь маршала Жукова, во что бы то ни стало взять Берлин в кратчайшие сроки.

О тяжелых потерях советских войск, пытавшихся продавить оборону на подступах к Берлину, знал и противник. Заминка в наступлении на Зееловские высоты вызвала большую радость в ставке германского командования. Гитлер с воодушевлением воскликнул: «Мы отбили этот удар. Под Берлином русские потерпят самое кровавое поражение, какое только вообще может быть! «. Фюрер, как обычно, оказался плохим провидцем, но нельзя отрицать, что Берлин был взят по-настоящему дорогой ценой, даже если учесть стремительные темпы продвижения советских войск и силу противостоявшего им противника — как-никак всего за 16 дней Красная Армия разгромила около сотни вражеских дивизий, которые не сдавались в плен, а пытались отчаянно сопротивляться.

Но эта цена была заплачена за взятие главного оплота нацизма, а значит — за победу в Великой Отечественной войне. 9 мая в 0:43 по московскому времени генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель, а также представители немецких ВМС, имевшие соответствующие полномочия от Деница, подписали Акт о безоговорочной капитуляции Германии. Блестяще проведенная операция вкупе с мужеством советских солдат и офицеров, которые бились за прекращение четырехлетнего кошмара войны, привели к закономерному итогу: Победе.

Жуков Георгий Константинович (1896-1974)

В апреле-мае 1945 г. - маршал Советского Союза, командующий войсками 1-го Белорусского фронта.

Находился в сложных отношениях с маршалом Коневым, которого во время Берлинской операции воспринимал как конкурента в "гонке за Берлин".

"Суровый, жесткий деловой человек, - характеризует Жукова сержант . - Восемьдесят килограммов тренированных мышц и нервов. Сгусток энергии. Идеальный, блестяще отлаженный механизм военной мысли! Тысячи безошибочных стратегических решений молниеносно циркулировали в его мозгу. Охват - захват! Окружение - разгром! Клещи - марш-бросок! 1,5 тысячи танков направо! 2 тысячи самолетов налево! Чтобы взять город, надо «задействовать» 200 тысяч солдат! Он мог тотчас же назвать цифры наших потерь и потерь противника в любой предполагаемой операции. Он мог без сомнений и размышлений послать миллион-другой на смерть. Он был военачальником нового типа: гробил людей без числа, но почти всегда добивался победных результатов. Наши великие полководцы старого типа еще лучше умели гробить миллионы, однако не особенно думали о том, что из этого выйдет, так как просто не очень умели думать. Жуков полон энергии, он заряжен ею, как лейденская банка, словно электрические искры сыплются из него".

После окончания войны Жуков возглавил Группу советских войск в Германии (в которую были преобразованы войска 1-го БФ), а также – Советскую военную администрацию в Германии. В марте 1946 г. Сталин назначил его на должности Главнокомандующего Сухопутными войсками и заместителя министра обороны (министром был сам Сталин). Однако уже летом 1946–го Жукова обвинили в незаконном присвоении большого числа трофеев, а также в преувеличении собственных заслуг. Был снят с занимаемых должностей и отправлен командовать войсками Одесского военного округа. После смерти Сталина был возвращен в Москву. С февраля 1955 г. по октябрь 1957 г. – министр обороны СССР. Осуществлял военное руководство подавлением антикоммунистического восстания в Венгрии в 1956 г. В конце 1957, по инициативе Хрущева, был исключен из ЦК партии, снят с занимаемых должностей и отправлен в отставку.

Конев Иван Степанович (1897-1973)

В апреле-мае 1945 г. – маршал Советского Союза, командующий войсками 1-го Украинского фронта.

Мечтал взять Берлин, опередив маршала Жукова, в чем открыто признавался: "утверждая состав группировок и направление ударов, Сталин стал отмечать карандашом по карте разграничительную линию между 1-м Белорусским и 1-м Украинские фронтами. В проекте директив эта линия шла через Люббен и далее несколько южнее Берлина. Ведя эту линию карандашом, Стали вдруг оборвал ее на городе Люббен, находившемся примерно в 60 километрах к юго-востоку от Берлина. Оборвал и дальше не повел. <…> Был ли в этом обрыве разграничительной линии на Люббене негласный призыв к соревнованию фронтов? Допускаю такую возможность. Во всяком случае, не исключаю её. Это тем более можно допустить, если мысленно вернуться назад, к тому времени, и представить себе, чем тогда был для нас Берлин и какое страстное желание испытывали все, от солдата до генерала, увидеть этот город своими глазами, овладеть им силой своего оружия. Разумеется, это было и моим страстным желанием. Не боюсь в этом признаться и сейчас. Было бы странно изображать себя в последние месяцы войны человеком, лишенным страстей. Напротив, все мы были тогда переполнены ими."

После завершения Берлинской операции Конев развернул армии 1-го Украинского фронта для броска на Прагу, где и закончил войну.

По окончании войны в 1945-1946 гг. - главнокомандующий Центральной группы советских войск на территории Австрии и Венгрии. В 1946 г. сменил попавшего в опалу Жукова на должностях главнокомандующего Сухопутными войсками и заместителя министра обороны СССР. В 1957 г. поддержал исключение Жукова из ЦК партии. Во время Берлинского кризиса 1961 г. – главнокомандующий Группой советских войск в Германии.

Берзарин Николай Эрастович (1904-1945)

В апреле-мае 1945 г. – генерал-полковник, командующий 5-й ударной армией 1-го Белорусского фронта. Первый советский комендант Берлина.

21 апреля армия Берзарина пересекла Берлинер-Ринг и подошла к восточным окраинам столицы Рейха. С боями продвигалась к центру города через районы Лихтенберг и Фридрихсхайн. 1 мая передовые отряды 5-й УА первыми из советских частей добрались до здания Рейхсканцелярии, располагавшейся на Фоссштрассе, и взяли ее штурмом.

Комендантом Берлина маршал Жуков назначил Берзарина 24 апреля. А уже 28 апреля, когда в городе еще вовсю шли бои, генерал занялся созданием новой администрации, издав приказ №1 "О переходе всей полноты власти в Берлине в руки советской военной комендатуры". Комендантом Берзарин пробыл недолго. 16 июня 1945 г. он погиб в автокатастрофе. Тем не менее, за неполные 2 месяца своего управления городом сумел оставить у немцев добрую о себе память. Главным образом потому, что сумел восстановить на улицах общественный порядок и обеспечить население продовольствием. В его честь в Берлине названы площадь (Bersarinplatz) и мост (Nikolai-Bersarin-Brucke).

Богданов Семен Ильич (1894-1960)

В апреле-мае 1945 г. – генерал-полковник, командующий 2-й гвардейской танковой армией 1-го Белорусского фронта.

21 апреля 2-я ГвТА пересекла Берлинер-Ринг и ворвалась на северную окраину города. 22 апреля передовые части армии, обойдя Берлин с севера, вышли к реке Хафель и переправились через нее. 25 апреля части 2-й ГвТА и 47-й армии (Франц Перхорович) соединились западнее Берлина с передовыми частями 4-й гвардейской танковой армии (Дмитрий Лелюшенко) 1-го Украинского фронта, замкнув кольцо окружения вокруг города. Другие соединения 2-й ГвТА подошли 23 апреля к каналу Берлин-Шпандауэр-Шиффартс и на следующий день форсировала его. 27 апреля основные силы армии переправились через Шпрее, вошли в район Шарлоттенбург и двинулись на юго-восток в направлении на Тиргартен. Утром 2 мая в районе Тиргартена части 2-й ГвТА соединилась с частями 8-й гвардейской армии (Василий Чуйков) и 3-й ударной армии (Николай Кузнецов).

После окончания войны Богданов командовал бронетанковыми и механизированными войсками Группы советских войск в Германии, а с декабря 1948 - бронетанковыми и механизированными войсками всего СССР. В 1956 г. был отправлен в отставку.

Катуков Михаил Ефимович (1900-1976)

В апреле-мае 1945 г. – генерал-полковник, командующий 1-й гвардейской танковой армией 1-го Белорусского фронта.

Армия Катукова атаковала Берлин с юго-восточного направления, поддерживая 8-ю гвардейскую армию (Василий Чуйков). Вела бои в районе Нойкельна и Темпельхова. Наступала в достаточно узкой полосе, ограниченной несколькими улицами.

Поэтому понесла значительные потери от артиллерии и фаустпатронов противника. 28 апреля части 1-й ГвТА вышли в район Потсдамского вокзала. С 29 апреля вели бои в парке Тиргартен. 2 мая соединилась там с частями 2-й гвардейской танковой армии (Семен Богданов) и 3-й ударной армии (Василий Кузнецов).

После войны Катуков продолжал командовать своей армией, вошедшей в состав Группы советских войск в Германии.

Кузнецов Василий Иванович (1894-1964)

В апреле-мае 1945 г. – генерал-полковник, командующий 3-й ударной армией 1-го Белорусского фронта.

21 апреля 3-я УА пересекла Берлинер-Ринг и вошла в северные и северо-восточные окраины Берлина. Прошла через районы Панков, Сименсштадт, Шарлоттенбург, Моабит. Начиная с 29 апреля части 3-й УА штурмовали район правительственных зданий на Кенигсплац, . Утром 2 мая соединились в Тиргартене с частями 2-й гвардейской танковой армии (Семен Богданов) и 8-й гвардейской армии (Василий Чуйков).

По окончании войны Кузнецов продолжил командовать 3-й ударной армией, которая вошла в состав Группы советских войск в Германии.

Лелюшенко Дмитрий Данилович (1901-1987)

В апреле-мае 1945 г. – генерал-полковник, командующий 4-й гвардейской танковой армией 1-го Украинского фронта.

4-я ГвТА наступала в направлении на Потсдам, охватывая Берлин с юго-запада. 23 апреля армия вышла к реке Хафель и захватила юго-восточный район Потсдама – Бабельсберг. 25 апреля части 4-й ГвТА переправились через Хафель и западнее Берлина соединились с частями 2-й гвардейской танковой армии (Семен Богданов) и 47-й армии (Франц Перхорович) 1-го Белорусского фронта, наступавшими с севера.

Таким образом, кольцо окружения вокруг столицы Германии сомкнулось. 27 апреля 4-й ГвТА был взяла Потсдам, а 29 апреля – Павлиний остров на реке Хафель. Кроме того, армии Лелюшенко пришлось отражать на подступах к Потсдаму контратаку 12-й армии Вальтера Венка. В районах Берлина с плотной застройкой армии Лелюшенко воевать не довелось, поэтому ее потери были ниже, чем у других армий. 4 мая, после окончания битвы за Берлин, она была направлена на Прагу.

После войны Лелюшенко командовал разными военными округами. Затем был отправлен в отставку. В 1960-1964 гг. возглавлял ДОСААФ.

Лучинский Александр Александрович (1900-1990)

В апреле-мае 1945 г. – генерал-лейтенант, командующий 28-й армией 1-го Украинского фронта.

Армия Лучинского вела наступление на Берлин с юга. 23 апреля подошла к Тельтов-каналу, а затем вместе с 3-й ГвТА (Павел Рыбалко) вела бои в западной части Берлина.

После окончания Второй мировой войны в Европе Лучинский был отправлен на Дальний Восток. Там он командовал 36-й армией во время войны с Японией в августе 1945 г.

Перхорович Франц Иосифович (1894-1961)

В апреле-мае 1945 г. - генерал-лейтенант, командующий 47-ой армией 1-го Белорусского фронта.

Во время Берлинской операции 47-я армия охватила Берлин с северо-запада, заняла городской район Шпандау. 25 апреля к западу от Берлина совместно с частями 2-й гвардейской танковой армией (Семен Богданов) соединилась с 4-й гвардейской танковой армией (Дмитрий Лелюшенко) 1-го Украинского фронта, замкнув кольцо окружения вокруг германской столицы. 30 апреля перед силами 47-й армии цитадель Шпандау.

После войны Перхорович продолжал командовать своей армией. С 1947 г. возглавлял управление в Главном штабе Сухопутных войск. В 1951 г. был отправлен в отставку.

Рыбалко Павел Семенович (1894-1948)

В апреле-мае 1945 г. - генерал-полковник, командующий 3-й гвардейской танковой армией 1-го Украинского фронта.

На Берлина армия Рыбалко наступала с юга. К 22 апреля она вышла к каналу Тельтов. 24 апреля форсировала его и вступила в районы Целендорф и Далем. Затем вела бои в Шенеберге и Вильменсдорфе.

После войны Рыбалко продолжал командовать своей армией. В 1947 г. был назначен командующим бронетанковыми и механизированными войсками СССР.

Чуйков Василий Иванович (1900-1982)

В апреле-мае 1945 г. – генерал-полковник, командующий 8-й гвардейской армией 1-го Белорусского фронта.

Получил широкую известность еще во время Битвы за Сталинград. Его 62-я армия (после сталинградских сражений переименованная в 8-ю гвардейскую) несколько месяцев вела в городе ожесточенные уличные бои. Опыт таких боев очень пригодился ей при штурме Берлина.

Столицу Рейха 8-я ГвА атаковала с восточного и юго-восточного направления при поддержке 1-й гвардейской танковой армии (Михаил Катуков). С боями заняла районы Берлина Нойкельн и Темпельхоф. 28 апреля 8-я ГвА достигла южного берега Ландвер-канала и вышла к Ангальтскому вокзалу. 30 апреля передовые части Чуйкова находились на расстоянии 800 метров от Рейхсканцелярии. 1 мая в штаб к Чуйкову пришел начальника генштаба германских сухопутных войск генерал Ганс Кребс, который сообщил о самоубийстве Гитлера и передал предложение Геббельса и Бормана о временном прекращении огня. Утром 2 мая в районе Тиргартена 8-я ГвА соединилась с частями 3-й ударной армии (Николай Кузнецов) и 2-й гвардейской танковой армии (Семен Богданов). Этим же утром в штабе Чуйкова генерал Гельмут Вейдлинг написал приказ о капитуляции берлинского гарнизона.

После войны Чуйков продолжил командовать своей армией. В 1949-1953 гг. был главнокомандующим Группой советских оккупационных войск в Германии. При Хрущеве стал маршалом (1955 г.), а в 1960-1964 гг. занимал должность главнокомандующего Сухопутными войсками и заместителя министра обороны СССР (1960-1964).

Берлинская наступательная операция вошла в Книгу рекордов Гиннесса как самое крупное сражение в истории. Сегодня известны многие детали, благодаря которым можно опровергнуть некоторые мифы, которые годами накапливались вокруг этого главного события конца войны.

В Берлинской наступательной операции участвовали три фронта (1-й и 2-й Белорусские и 1-й Украинский) при поддержке 18-й воздушной армии, Балтийского флота и Днепровской флотилии. Согласованные действия более чем 2 миллионов человек привели ктому, что в первых числах мая 1945 года столица была взята. С 16 по 25 апреля советские войска смыкали кольцо вокруг Берлина и выходили на ударные позиции, отсекая вражеские войсковые группировки. А с 25-го числа начался сам штурм города, завершившийся 2 мая, когда из окон последних удерживаемых зданий (Рейхстага, Рейхсканцелярии и Королевской оперы) выбросили белые флаги.

Берлин могли захватить в феврале

В 1966 году бывший командующий 8-й гвардейской армией, маршал Василий Чуйков в одной из бесед рассказал о событии, которое якобы произошло зимой 1945 года: «Жуков 6 февраля дает указание готовиться к наступлению на Берлин. В этот день во время заседания у Жукова звонил Сталин. Спрашивает: «Скажите, что вы делаете?» Тот: «Планируем наступление на Берлин». Сталин: «Поверните на Померанию». Жуков сейчас отказывается от этого разговора, а он был».

Конечно, маршал Чуйков - человек с почти безупречной репутацией, и подозревать его в намеренной лжи трудно. Однако непонятно - был ли он сам свидетелем этого разговора или всего лишь пересказывал слухи, циркулировавшие среди командования 1-го Белорусского фронта? Но в наших силах оценить - имелись ли в феврале 1945-го возможности для наступления на Берлин и насколько оправданным был бы такой шаг.

Уже к концу января советские войска вышли к Одеру и захватили плацдармы на расстоянии всего 60-70 километров от Берлина. Казалось бы, рывок на Берлин в такой ситуации просто напрашивался. Но вместо этого 1 -й Белорусский фронт двинулся в Восточную Померанию, где принял участие в разгроме части группы армий «Висла», которой руководил Генрих Гиммлер. Зачем?

Дело в том, что Восточно-Померан-ская операция, по сути, была как раз подготовкой к наступлению на Берлин. Если бы 1 -й Белорусский фронт двинулся на германскую столицу в феврале, то он с большой вероятностью получил бы от Гиммлера мощный удар в правый фланг. Сил 2-го Белорусского фронта под командованием маршала Константина Рокоссовского не хватило бы для того, чтобы сдержать несколько армий, в числе которых были гренадерские и танковые дивизии СС.

А ведь перед тем как войти в Берлин, солдатам 1 -го Белорусского предстояло разгромить переукомплектованную 9-ю армию вермахта, которая готова была стоять насмерть и в феврале даже предприняла кратковременное контрнаступление. В таких условиях двигаться на столицу, подставляя фланг померанской группировке противника, было бы форменной безответственностью. Поворот на Восточную Померанию в феврале 1945-го следовал нормальной логике войны: уничтожать противника по частям.

Соревнование между фронтами

Ранним утром 16 апреля первые залпы артподготовки возвестили о начале советского наступления. Оно осуществлялось силами 1-го Белорусского фронта, которым командовал маршал Георгий Жуков. 1-й Украинский фронт под командованием маршала Ивана Конева поддерживал наступление с юга. Однако после того как стало ясно, что части Жукова продвигаются слишком медленно, на германскую столицу повернули и 1-й Украинский и 2-й Белорусский фронты.

Об этих маневрах иногда говорят, что Сталин якобы устроил соревнование между Жуковым и Коневым - кто первым возьмет Берлин. Это привело к суете на фронте, многим поспешным решениям и в конечном итоге стоило жизни тысячам солдат. При этом совершенно неясно, где и когда Сталин мог объявить начало этой «гонки на Берлин». Ведь в текстах директив, направленных командующим фронтами, все сказано вполне однозначно. «Овладеть столицей Германии городом Берлин» - для Жукова. «Разгромить группировку противника (...) южнее Берлина» - для Конева. Так было ли соревнование?

На самом деле - да. Только устроил его не Сталин, а сам маршал Конев, который позднее прямо писал в своих мемуарах: «Обрыв разграничительной линии уЛюббена как бы намекал, наталкивал на инициативный характер действий вблизи Берлина. Да и как могло быть иначе. Наступая, по существу, вдоль южной окраины Берлина, заведомо оставлять его у себя нетронутым справа на фланге, да еще в обстановке, когда неизвестно наперед, как все сложится в дальнейшем, казалось странным и непонятным. Решение же быть готовым к такому удару представлялось ясным, понятным и само собой разумеющимся».

Разумеется, пойти против приказа Ставки Конев не мог. Однако сделал все, чтобы его силы были готовы к моментальному повороту на Берлин. Поступок несколько рискованный и самонадеянный, так как частично ставил под угрозу выполнение боевых задач, определенных Ставкой. Но как только стало ясно, что 1-й Белорусский продвигается слишком медленно, силы 1-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов были развернуты ему на подмогу. Это скорее помогло сберечь солдатские жизни, чем бездумно потратить их.

Нужно было взять Берлин в осаду

Еще один часто всплывающий вопрос: а надо ли было вообще вводить войска на улицы Берлина? Не лучше ли было заключить город в кольцо осады и медленно «дожать» врага, заодно подождав подхода союзных войск с запада? В том-то и дело, что если с кем и соревновались советские войска при штурме Берлина, так это именно с союзниками.

Еще в 1943 году президент Франклин Рузвельт ставил перед своими военными недвусмысленную задачу: «Мы должны дойти до Берлина. США должны получить Берлин. Советы могут забирать территорию к востоку». Считается, что с мечтами о взятии столицы Германии союзники распрощались осенью 1944-го, после провала операции Магке* Сагйеп. Однако известны слова премьер-мини-стра Уинстона Черчилля, сказанные в конце марта 1945-го: «Я придаю еще большее значение вступлению в Берлин... Я считаю чрезвычайно важным, чтобы мы встретились с русскими как можно дальше на востоке». В Москве, скорее всего, знали и учитывали эти настроения. Так что взять Берлин нужно было гарантированно до подхода союзных войск.

Затягивание начала наступления на Берлин было выгодно, прежде всего, командованию вермахта и лично Гитлеру. Фюрер, утративший чувство реальности, использовал бы это время для дополнительного укрепления обороны города Понятно, что в конечном итоге это Берлин бы не спасло. Но за штурм пришлось бы заплатить более высокую цену. В свою очередь, те генералы из окружения Гитлера, которые уже смирились с тем, что дело рейха проиграно, активно пытались наладить мосты с Англией и США, чтобы заключить сепаратный мир. А такой мир мог бы вызвать раскол в антигитлеровской коалиции.

К чести союзников стоит заметить, что позднее, когда немцы предложили командующему американскими сила ми генералу Дуайту Эйзенхауэру подписать частичную капитуляцию (касающуюся лишь боевых действий на Западном фронте), он резко ответил, чтобы они «прекратили искать отговорки». Но это было уже в мае, после взятия Берлина. В случае затягивания Берлинской операции ситуация могла бы сложиться совсем по-другому.

Неоправданно высокие потери

Мало кто из неспециалистов может подробно описать ход Берлинской операции, но зато почти все уверены в «колоссальных» и, самое главное, «неоправданных» потерях, которые в ней понесли советские войска. Однако простая статистика это мнение опровергает. При штурме Берлина погибло менее 80 тысяч советских солдат. Раненых было значительно больше - 274 с лишним тысячи.

Немецкие потери остаются вопросом остродискуссионным. По советским данным, противник потерял около 400 тысяч человек. Германия не признавала столь высоких потерь. Но даже если взять немецкие данные, то по ним потери все равно составляют около 100 тысяч! То есть защитники потеряли значительно больше штурмующих, даже по самым строгим подсчетам! А ведь Берлин был отлично укреплен, и буквально каждый метр наши солдаты преодолевали с боем. При всем желании такой штурм не получается назвать неудачным.

Были ли действия советских войск поспешными или необдуманными? Тоже нет. Вместо того чтобы бездумно пытаться проломить немецкую оборону грубой силой, еще в самом начале операции было осуществлено окружение на Одере той самой 9-й армии вермахта, численность которой составляла 200 тысяч человек. Стоило Георгию Жукову слишком увлечься рывком на Берлин и позволить этим подразделениям усилить гарнизон города, как штурм стал бы в несколько раз сложнее.

Здесь же стоит сказать о знаменитых немецких «фаустниках», которые якобы жгли наши танки на берлинских улицах десятками. По некоторым подсчетам потери от фаустпатронов составляли не более 10% от общего числа подбитых советских танков (правда, другие исследователи насчитывают до 30, и даже до 50%). Оружие это было весьма несовершенным. Эффективно стрелять «фаустники» могли с расстояния не больше 30 метров. Так или иначе, но ввод танковых армий на улицы города был совершенно оправдан. Тем более что танки действовали не самостоятельно, а при поддержке пехоты.

Кто установил знамя над "Рейхстагом?

Канонический ответ на этот вопрос известен: лейтенант Берест, младший сержант Кан-тария и красноармеец Егоров. Однако на самом деле история со знаменем Победы гораздо запутаннее. Первое сообщение о том, что знамя над Рейхстагом водружено, было передано по радио днем 30 апреля. Оно не соответствовало действительности - штурм здания был еще в полном разгаре. «Бойцы подразделений, залегших перед Рейхстагом, несколько раз поднимались в атаку, пробивались вперед в одиночку и группами, вокруг все ревело и грохотало. Кому-то из командиров могло показаться, что его бойцы если и не достигли, то вот-вот достигнут заветной цели», - объяснял эту ошибку командир 756-го стрелкового полка Федор Зинченко.

Путаницу усиливает то, что в ходе штурма Рейхстага солдаты выкидывали в окнах красные полотнища, чтобы обозначить, что этот этаж свободен от противника. Кто-то мог счесть эти сигнальные флаги знаменами. Что же до настоящих знамен, то их было установлено как минимум четыре.

Около 22:30 30 апреля группа бойцов под командованием капитана Владимира Макова установила знамя на скульптуре «Богиня победы», которая расположена на фронтоне западной части Рейхстага. Вскоре после этого здесь же красное полотнище вывесили бойцы штурмовой группы майора Михаила Бондаря. В 22:40 на западном фасаде крыши Рейхстага третий флаг установили разведчики под командованием лейтенанта Семена Сорокина. И только около 3 часов утра на восточной стороне крыши Рейхстага свое красное полотнище вывесили Берест, Егоров и Кантария, прикрепив его к конной скульптуре Вильгельма I. Так получилось, что именно это знамя уцелело после артиллерийского обстрела, обрушившегося на Рейхстаг той же ночью. И уже во второй половине дня 2 мая по приказу полковника Федора Зинченко Берест, Кантария и Егоров перенесли знамя на верхушку стеклянного купола, венчавшего здание. От купола к тому времени остался один каркас, и залезть на него было непростой задачей.

Герой Российской Федерации Абдулхаким Исмаилов утверждал, что вместе со своими товарищами Алексеем Ковалевым и Леонидом Горычевым установил флаг на одной из башенок Рейхстага еще 28 апреля. Эти слова не подтверждаются фактами - их часть сражалась южнее. Зато именно Исмаилов с друзьями стали героями знаменитой серии постановочных фотографий «Знамя победы над Рейхстагом», отснятой 2 мая военным корреспондентом Евгением Халдеем.

Берлинская наступательная операция 16 апреля - 2 мая 1945 г.

КОМАНДУЮЩИЕ

СССР : Иосиф Сталин (главнокомандующий), маршал Георгий Жуков (1-й Белорусский фронт), Иван Конев (1-й Украинский фронт), Константин Рокоссовский (2-й Белорусский фронт).
Германия : Адольф Гитлер, Гельмут Вейдлинг (последний комендант Берлина).

СИЛЫ СТОРОН

СССР : 1,9 миллиона человек (пехота), 6250 танков, 41 600 орудий и минометов, более 7500 самолетов.
Войско Польское (в составе 1-го Белорусского фронта) : 155 900 человек.
Германия : около 1 миллиона человек, 1500 танков и штурмовых орудий, 10 400 орудий и минометов, 3300 самолетов.

ПОТЕРИ

СССР : убито - 78 291, ранено - 274 184, потеряно 215,9 тысячи единиц стрелкового оружия, 1997 танков и самоходных орудий, 2108 орудий и минометов, 917 самолетов.
: убито - 2825, ранено - 6067.
Германия : убито - около 400 000 (по советским данным), попало в плен - около 380 000.